|
6-й Межрегиональный фестиваль традиционной культуры «Преемственность»
 |
18 июня 2012 года Россия отмечает 200-летний юбилей Ивана Александровича Гончарова, великого русского писателя, имя которого в равной степени значимо и для литературы, и для всей общественной жизни нашего Отечества, так как писательская и гражданская деятельность Гончарова имела огромнейшее влияние на формирование и ход развития многих исторических и общественно-социальных процессов. В свою очередь, именно путешествие на фрегате "Паллада" представило Гончарову истинную картину мира, а также определило в его сознании и должное, достойное положение России в общечеловеческой жизни. |
Читать далее в разделе "подробнее":
...Море и земли чужие,
Облик народов земных -
Все предо мной как живые
В чудных рассказах твоих...
Аполлон Майков.
Одним из важнейших эпизодов жизни и творчества Гончарова, несомненно, является его участие в кругосветной морской экспедиции к берегам Японии эскадры русских кораблей, которой командовал вице-адмирал Евфимий Васильевич Путятин. Поход группы русских судов под предводительством фрегата "Паллада" из Петербурга на Дальний Восток - одна из наиболее славных страниц истории отечественного мореплавания и русской дипломатии.
На острие политики.
В первой половине XIX в. императорская Россия в политическом и военном смысле достигает своего наивысшего влияния в Европе, особенно после победы над Наполеоном в 1812 г. В ходе заграничного похода русской армии в Европу Россия заключила Священный союз с Австрией и Пруссией, к которому присоединились большинство монархий Европы, Союз, ставший главным органом военно-политического регулирования внутриевропейской политики, где Россия играла ведущую роль. И, если в политическом отношении положение России в середине XIX в. было достаточно прочным и стабильным, то в торговле и экономике Россия начинает все больше отставать от европейских стран. Завершение промышленного переворота в Западной Европе и обострение борьбы за сферы влияния подталкивает Россию к поиску новых путей модернизации, в том числе и за счет привлечения резервов связанных с рынками дальнего Востока. И здесь Россия вступает в соперничество с Соединёнными Штатами Америки (в ту пору в России называвшимися Северо-Американскими Соединёнными Штатами, сокращённо — САСШ) за расширение зон свободной торговли в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Особую привлекательность для обеих стран представляла собой Япония, которая с 1639 года была закрытой зоной для иностранцев. Именно тут и схлестнулись российско-американские интересы, приведшие к жесткой дипломатической дуэли.
Официальной задачей высокой миссии Путятина было установление дипломатических отношений с Японией. И с этой стороны поход имел важное прогрессивно-историческое значение, так как способствовал мирному сближению двух соседних государств, России и Японии, ранее не имевших дипломатического договора. Островные законы были настолько суровы, что появление иностранца на японской земле каралось смертной казнью. Исключение составляли лишь визиты китайских и голландских кораблей, которым с 1641 года разрешалось заходить для торговли в Нагасаки. Решение о снаряжении встречных экспедиций в России и Америке было принято почти одновременно, с той лишь разницей, что русским предстоял более длинный путь к конечной цели. Прибывшая на год раньше американская эскадра коммодора Перри развернула широкую вооруженную экспансию, и, оружием навязала Японии неравный торговый договор, предписывавший открытие для США ряда японских портов. На фоне бесцеремонных американских аргументов русские выглядели гораздо более выгодно. Но, доверие японцев все-таки еще предстояло заслужить.
Фрегат Паллада в Тихом океане орг., м., 50х70,2004г. Валерий Иванович Шиляев - живописец, график, маринист, портретист, автор картин на военно-морскую историческую темуФрегат Паллада в Тихом океане. Свободный художник живёт в своём доме в посёлке Преображение Лазовского района Приморского края.
Свидетелем и хроникером данной исторической драмы, а также участником плавания фрегата «Паллада» под руководством опытного моряка-черноморца флигель-адъютанта И. С. Унковского, с дипломатической миссией вице-адмирала Е. В. Путятина, и стал Иван Александрович Гончаров. Плавание началось в Кронштадте 7 октября 1852 года и продолжалось почти два с половиной года. Гончаров побывал в Англии, Южной Африке, Индонезии, Японии, Китае, на Филиппинах и на множестве небольших островов и архипелагов Атлантического, Индийского и Тихого океана. Крымская война прервала экспедицию. В 1853 году Турция объявила войну России. Вскоре после этого против России выступили Англия и Франция. Фрегат "Паллада", находившийся тогда в Тихом океане, оказался перед необходимостью приготовиться к боевым действиям. На его перехват была отправлена Английская эскадра. В этой обстановке, писал Гончаров, "надо было думать о защите фрегата и чести русского флага, следовательно, плавание наше, направленное к мирной и определенной цели, изменялось... Цель путешествия изменилась, с этим прекратилась и надобность во мне". Высадившись на берегу Охотского моря, Гончаров проехал сухим путём через всю Россию и вернулся в Петербург 13 февраля 1855 года. "Странно однако ж устроен человек, - писал друзьям Гончаров; - хочется на берег, а жаль покидать и фрегат! Но если бы Вы знали, что за изящное, за благородное судно, что за люди на нем, так не удивились бы, что я скрепя сердце покидаю "Палладу".
Ввиду полного износа и невозможности дальнейшей эксплуатации, 17 января 1856 года легендарный фрегат "Паллада" был затоплен по приказу командования в Императорской (ныне – Советской) гавани. До сего дня бухта, на дне которой покоится "Паллада", является местом паломничества моряков.
|
Шкатулки привезенные И.А.Гончаровым из путешествия на фрегате"Паллада". |
Результатом экспедиции Путятина явилось подписание 26 января (7 февраля) 1855 года в японском городе Симода договора, впервые установившего дипломатические отношения между Россией и Японией, а также зафиксировавшего межгосударственные границы между островами Итуруп и Уруп Курильской гряды. Для дальнейшего развития отношений русским судам открывалось три японских порта: Симода, Хакодате и Нагасаки. В первой статье Симодского трактата говорилось: "Отныне да будет постоянный мир и искренняя дружба между Россией и Японией". |
Губернский мечтатель.
Иван Гончаров родился 6 (18) июня 1812 года в Симбирске, в зажиточной семье купцов-хлеботорговцев. Дом Гончаровых, где прошло детство будущего литератора сохранился до наших дней. В нем ныне располагается музей. Своего отца Иван Александрович помнил мало, так как тот умер, когда мальчику еще не исполнилось и семи лет. Домашний быт Гончаров весьма подробно описал в автобиографическом очерке «На родине»: «Амбары, погреба, ледники переполнены были запасами муки, разного пшена и всяческой провизии для продовольствия нашего и обширной дворни. Словом, целое имение, деревня». Собственно, наблюдения купеческого жизнеустройства и легли впоследствии в основу описания барского быта дореформенной России, нашедшего отражение в трёх знаменитых романах писателя - «Обыкновенной истории», «Обломове» и «Обрыве», прославивших автора, а заодно и город, с обитателей которого были списаны образы литературных героев.
Дом Гончаровых. Симбирск 1890 г.
Начальное образование Иван Гончаров получил в имении княгини Хованской, где по инициативе местного священника, воспитанника Казанской духовной академии, был образован пансион, имевший заслуженный успех у местной знати. К своим юным годам он уже прочитал Державина, Хераскова, Озерова, исторические сочинения Роллена и Голикова. Так как со смертью собственного родителя подросток испытывал особый недостаток мужского воспитания, то возможность общения со своим крёстным отцом, верным другом семьи, помещиком Николаем Николаевичем Трегубовым, была как нельзя кстати. Любовь мальчика к крёстному, фактически заменившему родного отца, была подкреплена и тем, что Николай Николаевич являлся прекрасным рассказчиком. А бывалому отставному моряку было о чем порассказать мальчишке. Тут-то, пожалуй, и зародилась у Гончарова мечта о море, о кругосветных странствиях. В эти годы, по подсказке своего наставника он зачитывается хрониками путешествий Мунго-Парка, Крашенинникова, Палласа и др. Дружба длилась годами, и обрастала все новыми впечатлениями, новыми мечтами. Вспоминая о Трегубове Гончаров писал: "По мере того как он старел, а я приходил в возраст, между мной и им установилась - с его стороны передача, а с моей - живая восприимчивость его серьезных технических познаний". Именно Трегубову Гончаров был обязан столь важными знаниями по истории мореплавания, которые так пригодились писателю на фрегате «Паллада». Ко всему у Трегубова были некоторые морские инструменты, телескоп, секстант, хронометр, которыми он научил крестника пользоваться. "...Можно, пожалуй, подумать, - говорил впоследствии Гончаров, - что не один случай только дал мне такого наставника для будущего моего дальнего странствия".
В 1831 г. Гончаров, после тягостного для него пребывания в коммерческом училище, куда попал по настоянию матери, наконец, осуществляет свою мечту заниматься гуманитарным наукам, поступив на словесный факультет Московского университета. То были особые годы. Ведь в это же время в университете обучались Белинский, Герцен, Огарёв, Станкевич, Лермонтов, Тургенев, Аксаков, общение с которыми не прошло бесследно. Однако, окончив университетский курс, будущий писатель поддается на уговоры матери и возвращается в Симбирск, поступая секретарем к губернатору.
| Но, тут его терпения не хватило надолго, так как всем своим естеством жаждал он полноценной духовной жизни, которую только и видел в Москве или в Санкт-Петербурге. Бросив достаточно выгодную с материальной точки зрения службу в Симбирске, Иван Александрович переезжает в Петербург, устроившись простым переводчиком в министерство финансов, где и прослужил до отправления в кругосветное путешествие. Подрабатывая уроками в качестве учителя двух старших сыновей известного в 30—40-х гг. художника Николая Александровича Майкова — Аполлона и Валериана, Иван Гончаров оказывается вовлеченным в совершенно удивительное общество, состоящее из известных писателей, музыкантов, живописцев. |
 |
В доме Майковых бывали поэты В. Г. Бенедиктов, Н. А. Некрасов, Я. П. Полонский, публицист А. П. Заблоцкий-Десятовский, соредактор «Библиотеки для чтения» В. А. Солоницын и критик С. С. Дудышкин, писатели И. И. Панаев, Д. В. Григорович, Ф. М. Достоевский, И. С. Тургенев. Кроме этого, к собственному удовольствию в Петербурге Гончаров завязал знакомства с участниками только что возникшего тогда Русского географического общества: В. И. Далем, А. П. Заблоцким-Десятовским, Г. С. Карелиным и другими. И, наконец, к своим сорока годам, он и получил тот искомый подарок судьбы, суливший осуществление всех юношеских мечтаний - предложение ехать вместо Аполлона Майкова в качестве секретаря Путятина в кругосветную экспедицию. Персона Гончарова, для данного предприятия подходила как нельзя лучше, так как первый же его роман “Обыкновенная история” опубликованный в 1847 г. в журнале «Современник», имел большой общественный резонанс, принес автору широкую известность. Сам В.Г.Белинский отметил, что в таланте Гончарова главную роль играет "изящность и тонкость кисти", "верность рисунка", “преобладание художественного изображения”. Какие еще рекомендации на соискание статуса хроникера кругосветного морского плавания могли потребоваться Путятину? Кандидатура была принята безоговорочно.
И.А. Гончаров (сидит пятый слева) среди офицеров фрегата Паллада. Дагерротип 1852.
И вот, осмеяв в «Обыкновенной истории» обывательский романтизм, праздность и беспочвенность дворянских мечтателей, Иван Гончаров сам отправляется на поиски высокой судьбы, своим примером пытаясь представить образец личностного героического начала, утверждая мужественную позицию перед лицом “обыкновенных обстоятельств”...
После Кронштадта первая остановка была в Англии, затем – мыс Доброй Надежды, Сингапур, Гонконг, Шанхай и, наконец, Япония. Первые очерки о путешествии появились в апрельской книжке «Отечественных записок» за 1855 год, а затем выходили в «Морском сборнике» и различных журналах на протяжении трёх лет. В 1858 году цикл путевых очерков «Фрегат Паллада» вышел отдельным изданием, став крупным литературным событием, открыв собой русскому читателю огромный, неведомый мир. Особенным откровением для русской культуры и общественной мысли того времени, впрочем, во много остающимся актуальным и сегодня, явился философский вывод сделанный Гончаровым после посещения Японии: "...Вот, достигается наконец цель десятимесячного плавания, трудов. Вот этот запертой ларец, с потерянным ключом, страна, в которую заглядывали до сих пор с тщетными усилиями склонить, и золотом, и оружием, и хитрой политикой, на знакомство. Вот многочисленная кучка человеческого семейства, которая ловко убегает от ферулы цивилизации, осмеливаясь жить своим умом, своими уставами, которая упрямо отвергает дружбу, религию и торговлю чужеземцев, смеется над нашими попытками просветить ее и внутренние, произвольные законы своего муравейника противоставит и естественному, и народному, и всяким европейским правам, и всякой неправде…".
|
Морской пейзаж, привезённый И.А.Гончаровым из кругосветного путешествия. |
Предпринятое путешествие во многом изменило образ мыслей Гончарова. Многие вещи он начал видеть шире, масштабнее, глубже. И, что важнее всего, по-новому увидел саму Россию. Текущие общественно-политические процессы он, несмотря на то, что все еще был не чужд либеральных взглядов, стал больше оценивать с позиций государственника. |
Не в последнюю очередь именно поэтому, по примеру В.А.Жуковского, романтика-царедворца, Гончаров принял приглашение преподавать русскую литературу наследнику престола. Вполне в ряду ожидаемых поступков является и его решение пойти на службу в Петербургский цензурный комитет, где он вскоре становится членом главного управления по делам печати. Как следствие существенно охладились его отношения с кругом Белинского. Дистанцировавшись от собственных вольнодумских настроений молодости Гончаров теперь в своих высказываниях подчеркивал, что влияние на него Белинского ограничивалось лишь сферой эстетики. И все же, именно благодаря Гончарову-цензору печатная судьба целого ряда лучших произведений русской литературы ("Записки охотника" И. С. Тургенева, "Тысяча душ" А. Ф. Писемского и др.), сложилась более удачно, чем это могло бы случиться, будь на месте Гончарова кто-либо другой.
Русские писатели круга журнала «Современник». И. А. Гончаров, И. С. Тургенев, Л. Н. Толстой, Д. В. Григорович, А. В. Дружинин и А. Н. Островский (1856). Фотография С. Л. Левицкого.
Романы Гончарова «Обыкновенная история» (1847 г.) и «Обломов» (1859 г.) появились до крепостной реформы 1861 г., т.е. до окончательного раскола общества по политическому признаку. Теперь же, к революционно-демократическим изданиям он относился неприкрыто враждебно, чем завел немалое число недругов в кругу петербургской левой интеллигенции. Своей непримиримой позицией Гончаров доставил немало неприятностей многим авторам и издателям, особенно «Современнику» Некрасова и «Русскому слову» Писарева, воюя против «нигилизма», публикуя своё мнение о «жалких и несамостоятельных доктринах материализма, социализма и коммунизма», тем самым активно отстаивая устои государственничества. Так продолжалось до конца 1867 года, когда он по собственному прошению вышел в отставку, устав от неблагодарной и сволочной своей работы общественного цербера. Будучи человеком мнительным, болезненно реагируя на критическое отношение к собственной персоне, Гончаров к 70-м годам и вовсе удалился от светской жизни. "Кусок независимого хлеба, перо и тесный кружок самых близких приятелей" – всё, что он еще искал в этом мире. В это время его доверенный круг составляли писатели и поэты Д. В. Григорович, Н. С. Лесков, А. Н. Майков, А. Ф. Писемский, Я. П. Полонский, М. Е. Салтыков-Щедрин, А. К. Толстой, И. С. Тургенев, юрист А. Ф. Кони, художник Н. И. Крамской. В 1869 г. на страницах "Вестника Европы" публикуется последний большой роман Гончарова, "Обрыв", над которым он трудился двадцать лет. Эта работа далась ему через мужественное преодоление нешуточных физических и нравственных недугов. Не раз порываясь бросить и эту «ношу», он сумел довести работу над романом до конца лишь из необходимости закрыть свою трилогию, в которой каждый из томов отражал определённый этап историческог о развития России, той страны, которую он видел и понимал, которую горячо любил и искренне страдал и пекся о её благополучии.
В последующие двадцать с лишним лет, когда многое переменилось и стало недоступно его пониманию, Гончаровым было написано лишь несколько небольших сочинений - мемуарных очерков и критических статей, которые уже ничего не прибавили к его славе, за исключением разве что вызвавшего большой резонанс "критического этюда" "Мильон терзаний" (1872 г.), на премьеру "Горя от ума" А. С. Грибоедова в Александринском театре. Свой литературный “простой” Гончаров переживал болезненно, отчего и предпочитал больше жить за границей, где, благодаря собственной литературной известности, весьма успешно выступал в роли пропагандиста русской литературы. Мариенбад, Берлин, Дрезден, Париж, Булонь, Кельн и опять Берлин, Париж. В эти годы Гончаров, казалось, полон впечатлений и положительных эмоций от своих путешествий и внимания к собственным лекциям. Однако письма к друзьям выдают в нем одинокого и замкнутого человека, страдающего от своего изолированного положения, которое он сам же себе и устроил своим же непростым характером. К концу восьмидесятых не стало и путешествий, так как к тому не располагал ни материальный достаток, ни основательно пошатнувшееся здоровье.
Умирал в Петербурге, если не в полном забвении, то уж в одиночестве точно, в доме М. Б. Манучарова на улице Моховой, д. №3, в небольшой съемной квартире из 3 комнат, с окнами во двор, в которой прожил последние 30 лет. Скончался, не перенеся воспаления легких 15 (27) сентября 1891 года, 79-ти лет отроду, и был похоронен на Никольском кладбище Александро-Невской лавры.
 |
Так завершил свой земной путь великий русский романист Иван Александрович Гончаров, остававшийся до конца жизни уездным романтиком-мечтателем, для которого не было важнее чаяний, чем думы о сильной России, чье могущество должно стоять на основах подвижнического, упорного "цивилизаторского" труда. Эту убежденность он выстрадал в великом походе Путятина, и более всего ясно выразил в "сибирских" главах своей книги «Фрегат “Паллада”». Именно путешествие представило Гончарову истинную картину мира, и должное, достойное положение России в общечеловеческой жизни. Именно проповедованию выстраданных убеждений и посвятил Гончаров всё своё творчество, благодаря чему величие его личности не подлежит сомнению и до нашего времени. |
Благодарные потомки?!
Особо почитают своего земляка жители Ульяновска (Симбирска). Дом, в котором родился писатель и где теперь располагается музей, был построен в конце XVII века. За долгие годы он несколько раз перестраивался, чем окончательно утратил схожесть с первоначальным обликом. В конце XIX века к нему была сделана пристройка из красного кирпича, возведен 3-й этаж, расширены окна, произведена облицовка новым фигурным кирпичом. В 1907 г. в связи с 95-летием писателя на средства купца А. Юргенса на фасаде установили мемориальную доску из черного шведского гранита с бронзовым барельефом И.А. Гончарова.
Дом на углу улиц Большой Саратовской и Московской, в котором в 1812 году родился писатель И.А. Гончаров, построен в конце ХVIII века.
В музейной экспозиции представлено немалое количество мемориальных вещей писателя, предметы быта и мебель XIX века, рукописи и редкие книги XVIII-XIX столетий. Музей считается признанным центром международного гончарововедения. Кроме этой литературной экспозиции, в Ульяновске еще существует Дом-памятник И.А. Гончарову, решение об устройстве которого было принято Симбирской ученой архивной комиссии в 1901 году. Правда, на воплощение идеи ушло целых 10 лет. Но, в преддверии 100-летнего юбилея писателя с помощью подписных листов с 1910 года было собрано более 100 тыс. рублей, что уже 6 июня 1912 года позволило произвести торжественную закладку дома, проект которого разработал один из лучших городских архитекторов – Август Августович Шодэ. По плану инициаторов здание было предназначено для музея, библиотеки с читальным залом и художественной школы. Строительство дома-памятника в целом было завершено лишь к 1915 году.
Дом-памятник писателю И.А. Гончарову, построенный в 1912-1916 годах по проекту архитектора А.А. Шодэ.
Кроме музейных комплексов уважение к великому соотечественнику симбирцы запечатлели в нескольких скульптурных монументах.Так вместо бюста-памятника П.А. Столыпину, в марте 1917 года снятого с пьедестала, 12 сентября 1948 года, в год 300-летия основания Симбирска, на освободившемся постаменте был установлен бронзовый бюст И.А. Гончарова, скульптора А.В. Ветрова. Еще один памятник И. А. Гончарову был установлен напротив дома, где он родился, в июне 1965 года. Крупная скульптура изображает писателя в кресле, работающего над бумагами. Автор памятника — скульптор Л. М. Писаревский. Кроме этого 28 октября 2005 года невдалеке, в сквере, был установлен символический «философский диван Обломова», изготовленный по проекту главного художника Ульяновской области Игоря Смиркина. Надпись на диковинном памятнике гласит: «Здесь я понял поэзию лени и буду верен ей до гроба, если только нужда не заставит взяться за лом и лопату. Иван Гончаров. Симбирск. 1849 год».
К ценнейшим историческим гончаровским памятникам относилась и Мемориальная беседка писателя, построенная в 1912 году к 100-летию Ивана Александровича Гончарова архитектором Августом Шодэ по инициативе последней представительницы дворянского рода Киндяковых Екатерины Перси-Френч. Беседка-ротонда напоминала о его пребывании в 1849 году в имении Киндяковых, где родился авторский замысел романа "Обрыв". Под куполом беседки был установлен обелиск, с бронзовым барельефом Гончарова, и мемориальная доска. Располагался памятник на территории Винновской рощи, старинного леса, чудом уцелевшего от вырубки во времена активного строительства Симбирска и Ульяновска. Лес уцелел, но сама беседка в предъюбилейном году была уничтожена вандалами. Впрочем, власти Ульяновска имевшие отношение к сносу мемориального памятника федерального значения оправдали свои действия тем, что были намерены исторический памятник заменить на более «презентабельный», выполненный в мраморе...
В чем-то похожий случай по отношению к памяти о Гончарове произошел и в пятидесятых годах ХХ века в Санкт-Петербурге (в те годы Ленинграде). В городе, где писатель прожил основной отрезок своей жизни, и где были написаны самые важные его произведения, откуда, из Кронштадта он отправился в историческое плавание на «Палладе» по-своему распорядились с волей покойного, грубо её нарушив, также, якобы из лучших побуждений. Речь идет о переносе праха покойного в 1956-м году из Александро-Невской лавры Санкт-Петербурга, где он завещал быть похороненным, на Литераторские мостки Волкова кладбища.
 |
Ирония судьбы заключается в том, что словно предвидя свою участь, незадолго до смерти И.А. Гончаров написал специальную статью, которая так и называлась: «Нарушение воли». В ней он указывал на недопустимость того, что собственно с ним и произошло: «…над умершими известными, особенно знаменитыми писателями, учёными, художниками, вообще лицами с более или менее громким именем, бесцеремонно совершается явное нарушение их воли. … Умершему как будто говорят эти нарушители воли: «Ты умер…; ты нам теперь не помеха; …и ты ничего не поделаешь». Но ведь Иван Александрович завещал похоронить себя под сенью Александро-Невской лавры, а никак не на миру, на Волковом кладбище среди литераторов и писателей. В этом своём решении как глубоко религиозный человек он был принципиален, о чем свидетельствуют и воспоминания духовника И.А. Гончарова, протоиерея Василия Перетёрского, которое было бесцеремонно проигнорировано. |
В данный момент, накануне 200-летнего юбилея Министерство культуры РФ рассматривает возможность перезахоронения праха писателя с правительством Санкт-Петербурга и предлагает принять окончательное решение с учётом общественного мнения. Хотя, какое уж тут может быть мнение общественное. Не уж то, недостаточно мнения самого виновника грядущих торжеств?
Не справедливой по отношению к Гончарову выглядит и ситуация с памятником И.А.Гончарову. Скульптуры, достойной великого человека, не считая надгробного бюста созданного известным скульптором Г.Д.Ястребенецким, в Санкт-Петербурге до сих пор нет. Как нет в Санкт-Петербурге и литературного музея писателя. А из трех уцелевших адресов Гончарова мемориальной доской отмечен лишь дом № 3 по Моховой улице.
Вновь под парусом «Паллады».
Две трети своей жизни И.А. Гончаров прожил в Петербурге, где случились все самые важные события и свершения в его личной и творческой жизни. Одно из самых значимых относится к 1852 году, когда фрегат «Паллада», в состав экипажа которого в качестве хроникера был зачислен Гончаров, вышел из Кронштадта в кругосветное плавание. Участие И.А. Гончарова в дипломатической миссии вице-адмирала Путятина не только ввело его в сопричастность к знаковым для России дипломатическим и политическим событиям, но и составило суть замечательного историко-географического литературного памятника, книги «Фрегат "Паллада"», ставшей для многих россиян того времени первым источником знаний о Японии, остающейся не менее важным документом истории культуры и в наши дни.
На протяжении более пяти лет в своих авторских проектах Санкт-Петербургский Центр гуманитарных программ использует и развивает тему «Миссии Путятина», участником и историографом которой был И.А. Гончаров. Так, совместно с генеральным консульством Японии в Санкт-Петербурге, Санкт-Петербургским обществом дружбы «Россия-Япония» и Санкт-Петербургской ассоциацией международного сотрудничества при творческом участии Российско-Японского центра музыкальной культуры Московской Государственной консерватории им. П.И. Чайковского был устроен целый ряд акций, служащих популяризации исторической миссии фрегата «Паллада» и, прежде всего, укреплению российско-японских культурных связей. В череде этих множественных событий фестиваль «Сад удовольствий» занимает центральное место, как наиболее популярная и демократичная праздничная форма, способствующая удовлетворению любопытства людей, интересующихся культурой Японии. В нынешнем году фестиваль приурочен к предстоящему 155-летию первого отдельного издания очерков И.А. Гончарова «Фрегат “Паллада”», а так же проходит в русле юбилейных празднеств, посвященных 200-летию со дня рождения первого русского репортера, выдающегося литератора и путешественника.
На материале проектов реализуемых Санкт-Петербургским Центром гуманитарных программ был подготовлен к изданию прекрасно иллюстрированный сборник статей «Под парусом “Паллады”», который является интереснейшим источником информации по многим явлениям жизни, быта и культуры Страны восходящего солнца. В книге собраны материалы известных специалистов-исследователей и просто увлеченных японской историей, культурой и искусством людей, которых объединяет общее для каждого из них стремление вслед за участниками Путятинской экспедиции познать и понять загадку японской души.
Сборник открывает фрагмент большой работы последователя И.А.Гончарова, незаслуженно забытого беллетриста, этнографа, публициста и славного морского офицера Александра Яковлевича Максимова (1851 - 1896), чьи мысли о возможности устройства отношений между Россией и Японией могут звучать вполне актуально и в контексте реалий сего дня: «Повторяем, Япония, - единственный верный наш союзник на берегах Великого океана; дружба её для нас одинаково дорога, как наша дружба дорога для Японии. Мы должны быть, по возможности, солидарны с этой державой, так как имеем с ней много общих точек политического соприкосновения», - утверждал А.Я. Максимов.
Для нас было важно начать книгу именно с этого текста, фиксирующего дипломатические позиции между Россией и Японией в конце ХIХ века. Данная публикация имела большой смысл как своеобразная промежуточная опорная точка хронологического перечня в русско-японских отношениях, она строго подчинена самой идее устройства альманаха, посвященного памяти исторического похода фрегата «Паллада» к берегам Японии, продолжающего этот путь открытий и сегодня. Важным пунктом работы Санкт-Петербургского центра гуманитарных программ является устройство литературно-музыкальных вечеров и творческих встреч с известными японистами, писателями и деятелями культуры, среди которых были Всеволод Овчинников, Михаил Шемякин, многие музыканты и специалисты в разных жанрах и направления культурной деятельности из Японии, а также состоялось открытие выставки «Миссия Путятина» живописца и исследователя японской культуры, прямого потомка мореплавателя А.Я. Максимова Натальи Максимовой.
Россия и Япония находятся далеко друг от друга. Но для тех, кто открыт миру, расстояния не являются преградой. По прошествии 157 лет со дня установления контактов между Россией и Японией страны наши стали гораздо ближе и понятнее друг другу, хотя и сегодня не заканчиваются открытия, которые несет нам знакомство с Японией, её историей, культурой, традициями и жизненным укладом народа. Изо дня в день, словно под парусом «Паллады», отправляясь навстречу этим удивительным впечатлениям, многие наши соотечественники находят в занятии японистикой смысл своей творческой жизни, успешно выражаемый в серьезных научных и культуротворческих достижениях. И, несомненно, многие из них начинались именно под впечатлением от прочтения выдающегося творения «Фрегат “Паллада”», великого нашего соотечественника Ивана Александровича Гончарова.
Директор
АНО «Санкт-Петербургский Центр гуманитарных программ»
заслуженный работник культуры РФ Виталий Васильев
Cайт: www.artvita.spb.ru Еmail:
Этот e-mail защищен от спам-ботов. Для его просмотра в вашем браузере должна быть включена поддержка Java-script
Тел.: 8 (812) 972 38 69, 8 911 999 30 95 Факс: 8 (812) 49 46 552
Адрес: 198206, Россия, Санкт-петербург, Петергофское шоссе, 84/9, к.31
Фрегат «Паллада» был заложен 2 ноября 1831 г. на Охтинской верфи С.-Петербурга известным корабельным инженером полковником В.Ф.Стоке. Спущен на воду был 1 сентября 1832 г. Это было боевое судно водоизмещением свыше 2000 тонн, на вооружении которого состояло 52 орудия. Первым командиром «Паллады» был назначен будущий знаменитый флотоводец П.С. Нахимов.
|
Главная 
"Преемственность" 
Главная
